Для почитателей искусства, основанного на материале Великой Отечественной войны, в этот раз День Победы особенный: это ещё и 95-летие со дня рождения великого Булата Окуджавы. Горячо любимый русским народом бард, проведший на фронте несколько месяцев и получивший ранение, передал настроение своей военной молодости не только в песнях, но и в повести «Будь здоров, школяр!». Рождение этой автобиографической повести способствовало приходу Окуджавы в кинематограф: ветеран-литератор выступил в качестве соавтора сценария к военной драме Петра Тодоровского «Верность» (1965) и к военной трагикомедии Владимира Мотыля «Женя, Женечка и «катюша»» (1967), ненавидимой тогдашними госчиновниками и имевшей внушительный успех у зрителей. Как же сегодня может быть воспринята современным зрителем картина о военных приключениях восемнадцатилетнего солдата-романтика, попадающего в несуразные и невероятные ситуации?
Исключительность фильма «Женя, Женечка и «катюша»» обусловлена, прежде всего, эпическим характером повествования: вся история состоит из своего рода глав, начинающихся с титра «О том, что (как)…», где на белом фоне рядом с текстом с буквицей изображён яркий рисунок, сделанный не то акварелью, не то пастелью (рисунки выполнены ленинградской художницей Натальей Васильевой в стиле детской живописи). Само действие картины развивается, главным образом, в анекдотичном и где-то даже водевильном ключе, виной чему является гвардии рядовой Женя Колышкин (Олег Даль), интеллигентный столичный юноша, высмеиваемый сослуживцами, но при этом не роняющий человеческого достоинства.
Один только образ главного героя делает весь фильм о войне нетривиальным, насыщенным, причудливым. Колышкин юн, но не по годам начитан и поэтому духовно богат. В малоприятных ситуациях, когда наш солдат получает пощёчину от своей будущей фронтовой любви, остаётся без ужина, падает в грязную лужу или по ошибке приходит с посылкой во вражеский тыл, он начинает относиться к жизни как к игре, говоря про себя мыслями своих литературных кумиров и тем самым проявляя сокровенную мудрость. В то же время это дурак, которому несказанно везёт и которого, по его собственным словам, подводит не рассеянность, а сосредоточенность. Собственно, изображение войны глазами мальчика-полиглота, включающего в трудные мгновения свою недюжинную фантазию, не даёт кинопроизведению стареть уже на протяжении полувека, смотреть этот фильм — одно удовольствие.
Песня «Капли датского короля», написанная Исааком Шварцом на стихи Булата Окуджавы и являющаяся лейтмотивом фильма, — ещё одно украшение кинопроизведения. Во вступительных титрах, идущих на фоне серии рисунков, несколько куплетов этой песни звучат в разудалой, оживлённой манере в исполнении Александра Кавалерова (которому на момент создания фильма было 15—16 лет: песню за кадром поёт мальчик, что символично). В середине и в конце фильма (после трагической развязки, поворачивающей облик всей картины неожиданной для зрителя стороной) пара куплетов от первого лица за кадром поётся под гитару самим Окуджавой. Под эту лирическую, грустную музыкальную зарисовку мы видим главного героя: в первом случае он пробуждается с похмелья, во втором же — окончательно прощается с молодостью, с миром фантазий и грёз.
«Женя, Женечка и «катюша»» — кино советское по стране производства, но не «совковое» по эстетике. Фильм не пропагандирует дух народной сплочённости, мощь военной техники или силу социалистической идеологии. Как раз таки сюжет наталкивает на мысль, что Победа достигалась во многом благодаря культуре, чувству юмора и находчивости обыкновенных рядовых воинов. Эта картина, заслуживающая право быть отнесённой в не меньшей степени к передовому европейскому кинематографу конца 1960-х годов, нежели только к отечественному, акцентирует внимание публики на том, что на войне привычная жизнь не прекращается: на фронте обязательно найдётся место и любви, и Новому году под грампластинку, и карамели со вкусом клубники со сливками.