Джулиан Шнабель уже не в первый раз обращается в своём кинотворчестве к жанру байопика. В его небольшой фильмографии уже числятся фильм об американском художнике Жане-Мишеле Баския («Баския», 1996) и история парализованного вследствие автокатастрофы журналиста «ELLE» Жана-Доминика Боби («Скафандр и бабочка», 2007).
История неординарной личности актуальна и интересна всегда. Особенно, если речь идёт о не признанном современниками гении. Последующие поколения, таким образом, как бы отдают дань уважения личности, обделённой вниманием при жизни. Одним из таких персонажей является и герой фильма, Винсент Ван Гог.
Также необходимо отметить, что по основной своей профессии Шнабель — художник. Возможно, что именно этот фактор сыграл решающую роль в выборе средств художественной выразительности фильма. Кто, как не творческий человек, может понять и почувствовать внутренний мир другого художника?
По своей форме фильм напоминает псевдодокументальный фильм-наблюдение за персонажем. Создаётся впечатление, будто киногруппа перенеслась в прошлое и снимает о великом художнике фильм в стиле «один день с…». В частности, этому способствует периодическое вкрапление съёмки трясущейся и дёрганной камерой. Расположение камеры в некоторых диалоговых сценах значительно ниже человеческого роста, будто съёмка ведётся скрыто. Местами очень рваный и резкий монтаж, характерный для фильмов, имитирующих репортажную съёмку событий.
Но не только «синема-верите» един фильм. Авторы предлагают зрителю ещё один угол зрения: взгляд на события глазами самого художника. Несколько сцен фильма сняты от лица самого Ван Гога. Например, диалог живописца с доктором Феликсом Реем в психиатрической больнице. Сцена представляет собой в основном крупные планы доктора, разговаривающего с пациентом. Зритель как бы становится самим художником и глубже понимает его внутренний мир и душевную организацию, сопереживает персонажу. В фильме достаточно много диалоговых сцен, снятых подобным образом, с использованием крупного плана собеседника.
Формирует образ художника и актёр, его сыгравший. Необходимо отметить поразительное портретное сходство Уиллема Дефо с Ван Гогом. Но это не копия реального человека (известно несколько фотографических портретов художника), а, скорее, образ, известный зрителю по самым знаменитым автопортретам. Через изображение себя художник передаёт своё душевное состояние, свой характер, мироощущение. И выбор цитирования автопортретов Ван Гога — интересный и выигрышный ход для раскрытия образа главного героя фильма.
Необходимо отметить ещё одну важную деталь, играющую большую роль в формировании образа. Это поразительно выразительные глаза Уиллема Дефо. Такие же выразительные они и на автопортретах Ван Гога. Ибо глаза — зеркало души. Пожалуй, в портрете это одна из «говорящих» деталей, рассматривая которую, зритель всё понимает. Аналогично работает приём и в фильме. Здесь роль сыграли и внешние данные Дефо, и техника актёрской игры.
В связи с этим нельзя не вспомнить, что фильм номинировался на «Оскар» именно в актёрском сегменте. Сложно сказать, почему киноакадемия предпочла кандидатуру Рами Малека тому же Уиллему Дефо или Вигго Мортенсену. Перевоплощение — это всегда большой труд, но есть методы более простые и более сложные. Для воплощения образа великого художника как раз был выбран сложный: игра с помощью только одних глаз и взгляда. Да и опыта, достойного отметки наградой, по сравнению с молодым Малеком у Дефо явно больше.
Ещё один способ передачи видения мира Ван Гогом — общее цветовое решение фильма. Доминирующие яркие цвета (особенно жёлтый, зелёный, голубой и синий) и их смелые сочетания отсылают к картинам художника. Так, ещё раз создатели помогают зрителю увидеть мир глазами великого постимпрессиониста.
И в завершение ещё несколько приятных и интересных моментов. В фильме присутствует достаточно много отсылок не только к творчеству Винсента Ван Гога (сквозь сюжетную канву фильма проходят персонажи-прототипы многих картин: «Портрет почтальона Жозефа Рулена», «Подсолнухи», «Башмаки», «Портрет мадам Жину» и т.д.), но и к богеме того времени. Узнаваемы такие важные персонажи, как, например, Поль Гоген. Есть в фильме и небольшая отсылка к будущим обитателям Монпарнаса: Ван Гог становится свидетелем обсуждения названия новой группировки. Среди прочих проскакивает и вошедший в историю искусства «Улей». Ну и, конечно же, какой фильм про художников-постимпрессионистов без абсента?! К приятным мелочам нельзя не отнести и великолепное камео Мадса Миккельсена.
В общем и целом фильм «Ван Гог. На пороге вечности» является отличным представителем жанра «байопик». Каждый из компонентов фильма в той или иной степени помогает зрителю погрузиться во внутренний мир главного героя — великого живописца с особым видением мира, непонятого при жизни.