Фильм отсылает нас к истории Англии XIX века. Сюжет строится вокруг 16 августа 1819 года, получившего в истории названия «Манчестерская бойня» и, как именовали его присутствовавшие там журналисты, «Петерлоо». Для понимания локальной истории Туманного Альбиона отечественным зрителем справедливым будет провести аналогию с печально известным «Кровавым воскресеньем» (9 января 1905 года). И в том и в другом случае мирная демонстрация, выступавшая с политическими требованиями, была подавлена атакой солдат.

Кинематограф, затрагивающий тему истории и реконструкции исторических эпох, достаточно разнообразен по жанровой принадлежности и формам выражения. «Петерлоо», скорее всего, можно отнести к категории именно реконструктивного кино.

В классическом историческом фильме схема повествования строится на чередовании зрелищных (экшен) и лирических (неэкшен) эпизодов. В этом фильме схема иная. Почти добрых два часа хронометража — череда сцен, представляющих собой тайные собрания, бытовые эпизоды между ними и встречи отдельных персонажей (опять же, с целью обсудить общее дело). Тайные собрания самые различные: в кабаке, в просторном зале (на ум сразу приходит картина Ж.-Л. Давида «Клятва в зале для игры в мяч»), собрание протосуфражисток. Суть этих собраний заключается в пламенной и вдохновляющей хорошо поставленной речи одного или нескольких докладчиков.

Не отстают от оппозиционеров и их противники в лице местных властей. Так, в фильме есть сцена, в которой один из чиновников, тренируясь перед выступлением, зачитывает обвинительный памфлет. Зачитывание текста превращается в мини-спектакль. Текст произносится с таким выражением и такой интонацией, словно это не обвинение в адрес бунтовщиков, а как минимум монолог Гамлета.

Но вернёмся к оппозиционной группе героев. По итогу всех обсуждений на собраниях каждая из групп приходит к выводу, что необходимо устроить мирную демонстрацию; назначается число проведения мероприятия. В означенный день со всех местностей в Манчестер стекаются группы людей, образуя большую толпу с флагами, транспарантами и музыкальным сопровождением. И в этот радостный и торжественный момент зрителю намёком дают понять, что намеченное мероприятие не закончится миром. В нескольких фрагментах этого эпизода показаны идущие по улицам Манчестера демонстранты, и в этот момент на дальнем плане в тупиках переулков зритель замечает готовящихся к вооружённому выступлению гусар. Также сцены шествий митингующих периодически параллельно монтируются со сценами подготовки гусар и конной полиции к подавлению предстоящего митинга.

Собственно эпизод митинга, на который стеклось большое количество народа, и его разгона — это и есть та самая экшен-сцена, кульминация всего фильма, занимающая около получаса от общего хронометража. Здесь и быстрый темп, и рваный монтаж, показывающий плачевные последствия митинга (арест главного оратора Гента и других лиц; насилие над женщинами; т.д.) и сильно контрастирующий с предыдущими неспешными двумя часами.

Почти в самом конце фильма в живых остаются лишь журналисты (и то одного по ошибке чуть не арестовывают) и немногие мирные жители. Осознавая и видя последствия бойни, журналисты, бродя по площади святого Петра, дают печально известное название событию. « — Ватерлоо… — Петерлоо…». Эта сакраментальная фраза, повторяющая и название фильма, как бы подводит итог всему происходящему в фильме.

Необходимо также выделить, каким образом подаются факторы, приведшие к необходимости митинга. Во-первых, самый простой способ — это упоминание причин в разговорах как бы между делом (плачевные последствия Наполеоновских войн, безработица, урезка жалования). Во-вторых, некоторые из проговорённых пунктов демонстрируются в качестве визуального ряда — в качестве примера можно привести нарезку сцен нескольких судебных процессов, возглавляемых членами правительства Манчестера. Все подсудимые совершают правонарушения из-за нужды и бедности; например, один из обвиняемых уличён в краже пальто. Свой поступок подсудимый объясняет тем, что другого пальто у него на хмурую погоду нет, а купить вещь он не может просто из-за отсутствия денег. Тем не менее, судьи непреклонны и выносят неутешительные приговоры (ответчика, укравшего пальто, вешают). В-третьих (и это, пожалуй, самый интересный ход), повествование начинается с истории некоего солдата, возвращающегося с частью своего соединения домой. Эпилог фильма — сцена похорон этого же солдата, пострадавшего от вооружённого подавления демонстрантов (он и его семья также вышли на мирный митинг). Линия персонажа и её финал — ярко проиллюстрированный тезис следующей мысли: в больших событиях, организованных властями (война), из-за невозможности урегулирования экономического состояния страны и грамотного разрешения проблем страдают обычные мирные жители — такие, как этот юноша, ничего плохого никому не сделавший.

При всей своей своеобразности в «Петерлоо» сохраняются черты классического исторического эпического кинематографа, заложенные ещё в 1950-х годах — к ним можно отнести вступительный титр в начале фильма, вводящий в контекст предстоящих событий. Ненавязчиво демонстрируется повседневный быт крестьян. Персонаж принца-регента Георга IV (Тим МакИннерни) в своей трактовке находит отголоски образов Нерона («Камо грядеши?», 1951) и Калигулы («Плащаница», 1953) — изнеженный, гротескно мерзкий правитель, погрязающий в роскоши в то время, когда вся страна испытывает нужду и кризис.

В итоге можно сказать, что «Петерлоо» — это историческая реконструкция с максимальным приближением к реальным событиям. История восстания — это не череда зрелищных эпизодов, а долгая и вдумчивая подготовка базы, рождённой в дискуссиях и собраниях. Неискушённому зрителю фильм может показаться скучным: активное действие, являющееся кульминацией всего фильма, мы видим только в конце. Но именно так и происходят исторические события в действительности: без романтики, экшена и прочих экранных атрибутов.